— Где женщина? — негромко спросил Черепподошедшего к нему Костю Черного.

Костя растерянно огляделся:

— Трупы только мужские.

— Где баба?! — яростно заорал Череп. — Онадолжна быть здесь!

— Мы окружили базу со всех сторон, — оправдывалсяКостя, — она никуда не могла уйти.

— А это что? — Череп ткнул стволом пистолета в сторонуогромного зеркала, занимавшего часть стены холла против входа.

Костя наискось прошелся по зеркалу автоматной очередью, оноосыпалось грудой серебристых осколков, и все увидели спрятанную за ним тяжелуюбронированную дверь.

Череп махнул бойцу с гранатометом. Тот встал напротив двери,надел защитные наушники. Остальные разбежались в стороны, укрылись за столами ишкафами. Гранатомет тяжело ухнул, взрыв пошатнул здание школы, уцелевшие стеклавылетели из окон, но бронированная дверь устояла.

Тогда по беззвучному приказу к двери подбежал невысокийэлектронщик со своим чемоданчиком.

Вытащив квадратную черную коробку, он подключил ее кэлектрической сети. Прибор загудел, и из него забил тонкий голубоватый луч.Техник направил луч на дверь и медленно повел им вдоль ее поверхности.

Там, где голубой луч соприкасался с металлом, броня как бывскипала и испарялась, и на поверхности двери оставался узкий аккуратныйразрез.

Остальные молча наблюдали за работой.

Прошло несколько минут, и голубой луч обвел дверь тонкимкантом. Двое бойцов с ломиками встали по сторонам двери и одновременным сильнымударом вышибли ее.

Из образовавшегося проема хлынул автоматный огонь, а черездолю секунды вылетело несколько гранат. В школе снова начался настоящий ад.

Люди Черепа залегли против пробитой двери, поливая ее огнем.Там и тут на полу валялись трупы. Живые использовали их как щиты и укрытия отпуль. Сам Череп, дождавшись небольшой паузы в перестрелке, приподнялся и однуза другой бросил в проем две гранаты. Изнутри донесся последний выстрел, и всезатихло.

Костя Черный, стремясь показать командиру свою храбрость,ворвался в комнату за дверью, и оттуда донесся его голос:

— Череп, тут одни трупы!

Несколько бойцов вбежали за ним, следом неторопливо вошелЧереп. Против двери лежал рыжий боец, которому осколком гранаты рассекло горло,в углу тяжелой грудой валялся здоровяк Манюня, начиненный пулями, какрождественский гусь черносливом. Рядом с ним еще один парень прижимал кпростреленной груди автомат, уставившись в потолок широко открытыми мертвымиглазами.

Пока победители осматривали комнату, в холле никого неоставалось, и поэтому никто не видел, как один из валявшихся там «трупов» вчерном спортивном костюме и натянутой на лицо маске шевельнулся, отполз всторону, поднялся и незаметно выскользнул за дверь. Пригнувшись, человекперебежал сад, пробежал по шоссе и скрылся между пустыми сараями. Там онсбросил маску и черный костюм, превратившись в стройную подтянутую женщину леттридцати пяти. Там же, между сараями, был спрятан мотоцикл, прикрытый грудойпустых коробок. Женщина вскочила на него, завела мотор, выехала на шоссе истремглав умчалась в сторону города.

Таня Трясогузкина очень дорожила своей работой. Не всякуюдевушку ее лет, приехавшую в большой город из глухой провинции, из захудалогогородка Малошуйки Архангельской области, возьмут горничной в такой роскошныйотель! Конечно, ей помог двоюродный дядя Иван Константинович, который здесь, вПитере, пользовался большим авторитетом. Все его знакомые, которые говорили с нейоб Иване Константиновиче, так его и называли: «Дядя твой, Татьяна, —авторитет!»

Правда, иногда они называли его еще какой-то страннойкличкой: Мыльный. Но это, наверное, просто какое-то детское прозвище, таксказать, для самых близких друзей…

Дядя поговорил с администратором отеля «Савой», и тот охотносогласился принять Таню на работу.

— Ты девушка порядочная, — сказал ей администраторСергей Борисович, — жизнью в большом городе не испорчена, нашим гостямприятно будет увидеть твое свежее румяное личико…

— А у меня и с английским хорошо, — похвасталасьТаня, — учительница Алиса Дмитриевна меня всегда очень хвалила…

— Тем более, — улыбнулся Сергей Борисович, —с английским — это просто замечательно…

А самое главное, дядя у тебя большой человек… одно слово —авторитет…

Тане очень нравилась работа горничной, нравился свежий запахчистого белья, нравились красивые просторные номера. Она закрывала глаза ипредставляла, что стала знаменитой актрисой и сама остановилась в «Савое»,принимает ванну с душистой пеной и спит на хрустящих крахмальных простынях…

Недавно в отеле появился постоялец, из-за которого привычнаяжизнь персонала вышла из колеи.

Это был знаменитый человек, миллионер, точнее — миллиардер,один из самых богатых людей в стране, владелец нескольких металлургическихкомбинатов и целого ряда других предприятий. Его фотографии не сходили состраниц газет и экранов телевизоров. Вместе с ним в отель наехала целая толпаохраны. Охранники шлялись по коридорам, заглядывали в служебные помещения,мешали работать. По десять раз на дню обыскивали работников отеля, особенномолоденьких горничных, и норовили их облапать своими наглыми ручищами… но сэтим приходилось мириться. Таня понимала — безопасность Великого человекапревыше всего…

Таня Трясогузкина шла по коридору с небольшим подносиком вруках — господин Ольшанский попросил принести бутылку минеральной воды, та,которая стояла в холодильнике в номере, не устраивала его.

Огромные апартаменты Ольшанского занимали весь конецкоридора — номера шестьсот семь, шестьсот восемь и шестьсот девять. Когда Таняпроходила мимо шестьсот третьего номера, его дверь приоткрылась, и в коридорвыглянула молодая привлекательная женщина в купальном махровом халате, чутьстарше самой Тани. Лицо женщины было взволнованно, глаза округлились.

— Пожалуйста, помогите! — воскликнула она. —Я в безвыходном положении!

— Я не могу, — Таня показала глазами наподнос, — я очень спешу…

— Это вопрос жизни и смерти! — Голос девушки былумоляющим, казалось, она сейчас упадет в обморок.

Таня растерянно огляделась по сторонам. То наглые охранникимиллиардера слоняются по коридору, а то, как на зло, вокруг ни души… Девушкатяжело вздохнула и вошла в шестьсот третий номер.

— Что случилось? — спросила она, поставив подносна столик и удивленно оглядываясь. — Что произошло?

— Пока ничего не произошло, — ответиладевушка, — но сейчас произойдет. Сейчас, моя дорогая, ты на некотороевремя потеряешь сознание. Не бойся, это совсем не больно… — И с этими словамиона брызнула в лицо горничной прозрачной пахучей жидкостью из голубого флакона.